Польская операция. Начальник 3-го отделения — ШЕСТОВИЦКИЙ.

Выявлен начальник 3-го отделения (польского) 3 -го Отдела (КРО) УГБ УНКВД Новосибирской области — ШЕСТОВИЦКИЙ Петр Николаевич.

3-й Отдел УГБ Новосибирского УНКВД под руководством   ИВАНОВА Ф.Н. являлся одним из самых кровавых, абсолютным лидером внутри которого по количеству арестованных и расстрелянных было 3-е (польское) отделение.

СПРАВКА

3-й Отдел (КРО — контр-революционный) под руководством ИВАНОВА Ф.Н., на 1937 год состоял из 9-ти отделений и имел следующую структуру:

• 1-е отделение — немцы (нач.ПАРФЕНОВ, позже МАЛОЗОВСКИЙ)

• 2-е отделение -китайцы и харбинцы (нач. БЕЙМАН, позже ПАРФЕНОВ)

• 3-е отделение — поляки ПОВ (нач. ШЕСТОВИЦКИЙ)

• 4-е отделение — латыши, литовцы, эстонцы. (нач. ВЕЛИКАНОВ, позже ЭДЕНБЕРГ)

• 5-е отделение — РОВС, кулаки (нач. ВОЛКОВ, позже КОННОВ)

• 6-е отделение — промышленность (в начале 1937 года нач. ИВАНОВ)

• 7-е отделение — легкая промышленность

• 8-е отделение — сельское хозяйство (нач. ВЕЛИКАНОВ)

• 9-е отделение — информационное

  

  Вот как его «деятельность»описывает известный сибирский историк А.Г. Тепляков   (Амнистированные чекисты 1930-х гг. в период Великой Отечественной Войны) » С 25 августа 1937 г. по 15 ноября 1938 г. в ходе «линейных» операций в «альбомном порядке» и особыми тройками в Новосибирской области было осуждено 7.444 поляка, из них 7.012 – к расстрелу. В 1937 – начале 1938 гг. было репрессировано 2.645 немцев, в том числе 2.548 – расстреляно. Арестованных «японских шпионов» из числа работников КВЖД, а также китайцев и корейцев только к началу декабря 1937 г. числилось 1.846 чел. Также были уничтожены тысячи латышей и эстонцев. Только к середине марта 1938 г. по «национальным операциям», которые проводил аппарат КРО, в Новосибирской области было осуждено до 10 тыс. чел., причём подавляющее большинство – к высшей мере наказания. По делу «повстанческой организации» Русского общевоинского союза (РОВС), которое также «вёл» в основном КРО, было осуждено с июля 1937 г по март 1938 г. 24,4 тыс. чел., в том числе 21,1 тыс. – к расстрелу (включая территорию Алтайского края, выделенного из Запсибкрая в октябре 1937 г.). Таким образом, аппарат КРО в 1937–1938 гг. уничтожил в Новосибирской области, включавшей тогда современные Кемеровскую и Томскую, до 30 тыс. чел.»

  3-м отделением (поляки ) ведущим массовые убийства поляков руководил ШЕСТОВИЦКИЙ. 

СПРАВКА

ШЕСТОВИЦКИЙ Петр Николаевич, родился в 1906 году в г.Татарске Омской губ. Национальность — русский. Образование — 4 класса  девятилетней школы в г.Татарске в 1926 году.

С января 1920 года по декабрь 1922 года — подручный слесаря в слесарно-механической мастерской Губсоюза в г.Татарске

С декабря 1922 года по август 1926 года — учащийся девятилетней школы в г.Татарске

В 1926 году принят в ВЛКСМ.

С августа 1926 года по сентябрь 1927 года — заведующий агитпродотдела райкома ВЛКСМ г.Татарск

С сентября 1927 года по декабрь 1927 года — секретарь Татарского райкома ВЛКСМ

С декабря 1927 года по май 1928 года — инструктор-информатор в Окружкоме ВЛКСМ г.Каинск

С мая 1928 года по сентябрь 1928 года — инспектор в Отделе народного образования г.Каинск

С сентября 1928 года по ноябрь 1930 года — уполномоченный в Окружном отделе ОГПУ г.Каинск

В 1929 году принят в ВКП (б).

С сентября 1930 года по март 1931 года — уполномоченный РО ОГПУ г.Барабинск

26.12.1939 года был исключен из ВКП (б) как троцкист, восстановлен.

С марта 1931 года  — уполномоченный Ленинского ГО ОГПУ

На апрель 1933 года — уполномоченный особотделенияЛенинского ГО ПП ОГПУ ЗСК.

27.04.1933 года участвовал в расстреле осужденного

На сентябрь 1934 года — зам.начальника Ленинского ГО ОГПУ

На август 1937 года — оперуполномоченный 3-го отделения 3-го Отдела (КРО) УНКВД ЗСК

На 1937 — 1938 год — врид. начальника 3-го отделения (поляки) 3-го Отдела УНКВД НСО.

Активный организатор и участник массовых репрессий.

4.03.1937 года парторганизацией КРО был исключен из ВКП (б) , 28.05.37 года парткомом УНКВД был восстановлен.

В декабре 1937 года организовал фабрикацию дела на 110 человек, осужденных к расстрелу  как участники ПОВ.

С 1.08.1938 г. передан из КРО в ОМЗ УНКВД НСО.

10.02.1939 года уволен из НКВД по компрометирующим материалам.

На 1955 — июнь 1957 года — начальник цеха Омского управления Главторгцветмета.

(часть данных  ТЕПЛЯКОВА А.Г.)

     ШЕСТОВИЦКИЙ также как и ЭДЕНБЕРГ (начальник 4-го отделения (прибалты)),  на основании приказа Наркома НКВД ЕЖОВА №485 (ПОВ) и согласно распоряжений руководства Новосибирского УНКВД и начальника 3-го Отдела ИВАНОВА составлял схемы на аресты по национальному признаку. По этим схемам  под аресты попадали практически все мужчины, кто имел польские фамилии или проживал когда либо на польской территории. Также арестовывались и представители других национальностей имевших римско-католическое вероисповедание (литовцы, латгальцы и др.). Предварительно подчиненные ШЕСТОВИЦКОГО, как и ЭДЕНБЕРГА ходили по домам и выписывали нерусские фамилии из домовых книг, далее из этих списков ШЕСТОВИЦКИЙ и ЭДЕНБЕРГ разрабатывали схемы несуществующих к-революционных организаций, где расписывались «роли» каждого намечавшегося к аресту. После арестов ШЕСТОВИЦКИЙ выдавал уже готовые образцы протоколов допросов, которые  оставалось только подписать под пытками и угрозами арестованному.   

Из показаний на допросе бывшего оперативного работника 3-го Отдела МАЛЫШЕВА Н.Е.: 

    «Когда я пришел на службу в 3 отдел УНКВД Новосибирской области, а это было в ноябре 1937 года, в то время производился массовый арест советских граждан, причем арест производился не персонально и не на основании каких либо следственных или оперативных материалов, дающих основания полагать, что то или другое лицо подлежащее аресту совершило какое то преступление, а на основании общих списков (!!!!), составляемых начальниками отделений и подписываемых начальником отдела ИВАНОВЫМ и утверждаемые начальником Управления. По этим спискам получалась санкция на арест у прокурора области. После чего на основании списка выписывались ордера и арестовывались лица, включенные в список. В тот период третий отдел производил массовые аресты, так называемые «линейные», суть которых заключалась в том, что каждое отделение отдела занималось арестами определенной национальности: так первое отделение где были ПАРФЕНОВ и МАЛОЗОВСКИЙ — занимались немцами и лицами , связанными с немецким консульством, существовавшим в г.Новосибирске и лиц, которые по каким то обстоятельствам были когда либо в Германии.

Второе отделение, где начальником был БЕЙМАН (осужден), это отделение занималось арестами китайцев,корейцев и лиц прибывших из Харбина, т.е восточными народностями и лиц, связанных с ними.

Третье отделение — начальник ШЕСТОВИЦКИЙ, занималось в отношении поляков и лиц, связанных с ними, т.е «ПОВ». Четвертое отделение — исполняющий обязанности начальника отделения был ЭДЕНБЕРГ, это отделение занималось в отношении лиц прибалтийских стран : латышей, литовцев и эстонцев.

Пятое отделение какими лицами занималось я не помню сейчас и кто там был начальником я забыл.

Шестое отделение, начальником был КОННОВ, занималось в отношении кулаков, бывших офицеров царской и белой армий, а также вело следствие в отношении участников «РОВС».(неверно указана информация о 6-м отделении, РОВСом занималось 5-е отделение, под руководством КОННОВА. Прим. автора)

  Из показаний на допросе бывшего сотрудника 3-го Отдела ПУГАЧЕВА А.М. (1957 год): 

«Да, в период 1937-1938 гг. при производстве массовых арестов советских граждан 3 отделом УНКВД Новосибирской области арест производился по национальным признаниям, т. е. арестовыва­лись немцы, китайцы, поляки, латыши, литовцы, эстонцы и другие национальности, при отсутствии иногда на этих лиц каких-либо материалов подтверждающих их принадлежность к какой-либо контррево­люционной организации. Из арестованных лиц создавались различные контрреволюционные группы и организации, а для облегчения следст­вия в отношении арестованных лиц начальниками отделения, в част­ности, ШЕСТОВИЦКИМ и ЭДЕНБЕРГОМ составлялись схемы контрреволю­ционных организаций и групп, где заранее указывались кто руководи­тель группы, кого он завербовал и с кем был связан по преступной деятельности. Каждому оперативному работнику давалась ими определенная группа арестованных лиц с указанием от какого арестова­нного какие нужно будет получить показания в соответствии состав­ленным начальниками отделений схемами. Кроме схем и инструктажа иногда я лично получал от ЭДЕНБЕРГА и ШЕСТОВИЦКОГО образец протокола допроса, в соответствии которого писал протоколы допроса и вызывал арестованных лиц для их подписания. Как я сказал раньше, что были случаи, когда протоколы допроса обвиняемых писались в отсутствии арестованных лиц, а они вызывались только для подписания».

 

Конвейерные допросы, то есть беспрерывные, в 3-м Отделе (да и не только в нем) с беспощадными пытками были основой следствия в период «массовой операции». Руководство УНКВД в лице ГОРБАЧА и МАЛЬЦЕВА требовало проводить  допросы и пытки стахановскими методами. Следователь должен был сдавать в день до 7-10 дел (!!!). Так на совещании оперсостава в Томске МАЛЬЦЕВ сказал прямо :  «Колоть» это «добиваться» сознания у арестованных, не обязательно, давайте в дела «нерасколотых» два показания «расколотых» и все будет в порядке. Возрастным составом арестованных я Вас не ограничиваю, давайте стариков. Нам нужно «нажать», т.к. наши уральские соседи нас сильно «поджимают» (нужно понимать, идут по операциям впереди НСО). По РОВСу вы должны дать до 1.01.1938 года не менее 100 ч., по полякам, латышам и другим не менее 600 чел., но в общей сложности я уверен, что Вы за эти дни «подгоните» до 2000 чел. Каждый ведущий следствие должен заканчивать не мнее 7-10 дел в день – это немного, так как у нас шофера в Сталинске и Новосибирске «дают» по 12-15 дел в день. Хорошо работающим после совещания я «подброшу» денег, а вообще без награды они не останутся. Учтите, что ряд горотделов – Кемеровский, Прокопьевский и Сталинский все могут опередить. Они взяли на себя самообязательство выше, чем я вам сейчас предложил.».

И следователи давали. Из показаний на допросе  бывшего сотрудника 3-го Отдела (КРО) УНКВД НСО МАСЛОВА Л.А. : 

        Когда проходишь по коридору 3 отдела УГБ (по другим отделам тоже, но особенно в 3 отделе), то слышишь в комнатах следователей площадную брань, крики, побои.Это слышали и арестованные, идущие под конвоем из тюрьмы на допросы к следователям — для здравомыслящего человека станет ясным каково их психологическое состояние; они, видимо, сами себе задавали вопрос — не ожидает ли их то же самое? Ввиду этих факторов некоторые арестованные сразу же на допросах давали показания, сочиняя все, что взбредет на ум.

 

 

 

 

Из показаний на допросе бывшего сотрудника 3-го Отдела ПУГАЧЕВА А.М.

 «По указанию начальника 3 отдела ИВАНОВА Федора Николаевича и начальников отделений, где мне приходилось работать – ШЕСТОВИЦКОГО, ЭДЕНБЕРГА и других фамилий, которых я сейчас не помню,-проводилось упрощенным способом, суть которого заключалась в получении от арестованного его признательных показаний о принадлежности к какой-либо контрреволюционной организации или группы, без перепроверок показаний обвиняемых. При допросах, к арестованным, которые не давали признательных показаний, применяли меры физического воздействия, как выстойки и избиения. Особенно эти нарушения социалистической законности тогда были при расследовании дел в так называемом в Особом корпусе тюрьмы, где мне лично приходилось работать и наблюдать за этим.»

Там же:

        «Кроме схем и инструктажа иногда я лично получал от ЭДЕНБЕРГА и ШЕСТОВИЦКОГО образец протокола допроса, в соответствии которого писал протоколы допроса и вызывал арестованных лиц для их подписания. Как я сказал раньше, что были случаи, когда протоколы допроса обвиняемых писались в отсутствии арестованных лиц, а они вызывались только для подписа­ния. Вызванных арестованных для допроса или подписания протокола первоначально уговаривали о необходимости дачи таких показаний, разъясняли арестованным, что органам НКВД хорошо известно, что он никакого преступления не совершал, но такие показания нужны в це­лях очистки нашей Родины от контрреволюционного элемента, либо высылки из г. Новосибирска какого-либо консульства — немецкого, эстонского и других. Были случаи, что арестованные верили этому и подписывали протоколы. Когда же арестованные отказывались от подписания таких протоколов, тогда к таким арестованным применялись меры физического воздействия — ставили на ноги — выстойки или подвергали избиениям. Я лично за всю свою работу в 3 отделе аресто­ванных не избивал, но на выстойки ставил и держал их на ногах пока не подпишут протокол. Это я делал потому, что тогда такие указания исходили от начальников отделений и отделов, в результате чего, применение выстойки считалось нормальным методом допроса, и в этом никто никого не стеснялся, и все это делалось в открытую. В результате этого, люди вынуждены были оговаривать себя и своих знакомых и близких в принадлежности к различным контрреволюционным организациям и группам»

Из показаний на допросе бывшего начальника 3-го Отдела (КРО) УГБ УНКВД НСО ИВАНОВА Ф.Н.:

Суть линейных арестов заключалась в том, что арест советских граждан производился при отсутствии на них каких-либо материалов, подтверждающих их преступную деятельность против советского государства, а арест производился по национальному признаку. Помню, что по этому вопросу, т. е. линейным арестам, из НКВД СССР было 12 приказов, в которых указывалось на производство арестов по национальным признакам, так, например, в приказах требовалось производить аресты: поляков, эстонцев, латышей, литовцев, немцев, харбинцев и других лиц.В связи с этими приказами работа отделений 3 отдела также строилась по линиям, т. е. первое отделение занималось немцами, второе отделение занималось японцами и китайцами, третье отделение занималось поляками, четвертое — латыши, эстонцы, литовцы, пятое отделение — белые офицеры и кулаки, шестое — промышленностью, седьмое — легкой промышленностью, восьмое отделение занималось сельским хозяйством и девятое — информационное […]

Первоначально линейные аресты производились на основании имеющихся учетных данных в УНКВД Новосибирской области, где раньше учитывались все перебежчики, политэмигранты, бывшие офицеры белой и царской армии, другие категории лиц, но когда эти учетные данные были исчерпаны, то аресты стали производиться по национальному признаку, в результате чего к уголовной ответственности могли быть привлечены ни в чем неповинные лица.

Первое время арест производился на основании учетных данных, а затем арест пошел без наличия каких-либо данных о принадлежности этих лиц к какой-либо контрреволюционной организации и их практической деятельности. Расследование дел в отношении арестованных производились упрощенным способом, все следствие в основном сводилось к получению у арестованного его признательных показаний о принадлежности к какой-либо контрреволюционной организации или группе. Причем эти признательные показания, как правило, получались в результате применения к арестованным мер физического воздействия, а в то время к арестованным, которые не хотели дать признательные показания в своей принадлежности к контрреволюционной организации и своей антисоветской практической деятельности, широко применялись выстойки и конвейер. Арестованные, поставленные на выстойку, стояли на ногах без отдыха по суткам, стояли до тех пор, пока не согласятся дать признательные показания. До осени 1937 г., т. е. до приезда в гор. Новосибирск бывшего заместителя наркома внутренних дел Бельского, случаев избиения арестованных при допросах не было, но когда прибыл Бельский, то он собрал совещание оперативного состава, где обратился со словами: «Арестованных бьете?». И сам же ответил: «Бейте, мы бьем»

СТАТЬЯ БУДЕТ ДОПОЛНЯТЬСЯ