Массовому уничтожению по национальному признаку нет оправданий.

В нашем распоряжении появились новые документы- доказательства геноцида прибалтийских народов: латышей, литовцев и эстонцев в Новосибирской области в 1937-1938 гг.

Ранее эти документы не публиковались нигде.

Выявленные документы — это допросы следователями Военной прокуратуры бывшего оперативного работника 4-го отделения 3-го Отдела КРО УНКВД по НСО (самого кровавого отдела в Новосибирском УНКВД, более 30000 убитых граждан. По данным историка ТЕПЛЯКОВА А.Г.  прим. автора) МАЛЫШЕВА Николая Евгеньевича. Но сначала немного о 4-м отделении 3-го Отдела.

4-е отделение 3-го Отдела УНКВД, которым руководил ЭДЕНБЕРГ О.Ю (подробнее об ЭДЕНБЕРГЕ здесь) , а ранее ВЕЛИКАНОВ вело тотальное уничтожение по национальному признаку «прибалтов». Их жертвами стали тысячи латышей, литовцев и эстонцев по Новосибирской области. Аресты латышей начались заранее нежели поступил известный приказ от 30 ноября 1937 года Наркома ЕЖОВА в шифртелеграмме № 49990 , об массовых арестах в рамках «латышской операции».

ЭДЕНБЕРГОМ под руководством начальника 3-го Отдела ИВАНОВА были  арестованы почти все члены редакции латгальской газеты » Тайснейба», во главе с редактором ЭЙСУЛЕМ А.Д, а также  все работники латгальского театра в Новосибирске.

Арестованы и расстреляны почти все, выписывающие латгальскую газету в Новосибирской области.  Списки подписчиков были  предоставлены бывшим  парторгом газеты и  доносчиком ГРАУБЕ. 

Из редактора «Тайснейбы» ЭЙСУЛЬ А.Д ЭДЕНБЕРГ с ИВАНОВЫМ «сделали» руководителя несуществующей латышско-латгальской диверсионной контрреволюционной организации, «создали» филиалы этой организации по всем районам, где компактно проживали латыши и латгальцы. Только в Таловском сельсовете, расследование по которому я веду, было арестовано и расстреляно более 120 человек! Началась буквально охота «за скальпами», за всеми кто имел нерусские прибалтийские фамилии, дошло до того, что оперативные работники 3-го отдела ходили по домам и выписывали все прибалтийские фамилии из списков жильцов. Далее все шло по отработанной схеме: списки — справки на арест- ордера — допросы и пытки- протоколы, оформленные зачастую по схеме и образцу, выданным руководством отделения или отдела в отсутствии самих обвиняемых- обвинительное заключение- протокол «двойки» НКВД СССР и расстрел, лишь не многим давали 10 или 8 лет ИТЛ, из которых вернулись единицы. По воспоминаниям самих чекистов Новосибирского УНКВД , они готовы были арестовать и уничтожить полностью все прибалтийское население области и это было бы сделано, если бы к концу 1938 года репрессии не пошли на спад. В деревнях с латышско-латгальским населением перед войной практически не осталось мужчин трудоспособного возраста. Потери населения в них равны, а где то и превышают потери в ВОВ. Пострадали и семьи арестованных , ведь все  члены семей были автоматически записаны во врагов народа.  За всем этим геноцидом стояли конкретные исполнители, которые совершенно искренне верили в установки руководства НКВД и слепо выполняли распоряжения об уничтожении невиновных граждан. Одним из таких исполнителей был МАЛЫШЕВ Николай Евгеньевич. 

 

СПРАВКА

МАЛЫШЕВ Николай Евгеньевич родился в 1916 году в дер.Лощинской Вожегодского района Вологодской области в семье крестьян-середняков. Член ВКП (б) с 1940 года. В 1931 году выехал из деревни в г.Архангельск где учился в школе ФЗУ при лесозаводе. По окончании школы работал на этом же заводе в качестве рабочего, одновременно учился на вечернем рабфаке с 1934 по 1936 год. По окончании которого был зачислен на 1-й курс Лесотехнического института г.Архангельск. Но из института был отозван горкомом комсомола для учебы в школе НКВД СССР. В конце 1937 года окончил межкраевую школу НКВД в Новосибирске и работал в Новосибирском УНКВД . С 1938 по 1941 год — оперуполномоченный, зам. начальника отделения 3-го Отдела УНКВД НСО. Будучи сотрудником 3-го Отдела принимал активное участие в фальсификации следственных дел в отношении латышей, литовцев и эстонцев, а также применял меры физического и морального воздействия к подследственным, а конкретно : «выстойки», запугивания, «конвейерные допросы».

Только по проверенным в 1955 году Военной прокуратурой 12 делам, по которым было арестовано 388 человек, из них 324 расстреляно, лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал дела на 120 человек. С 1941 по 1943 год — старший следователь УНКВД НСО. С 1943 по 1945 год — зам. начальника контрольно-ревизионного отделения НКГБ г.Новосибирск. С 1945 по 1946 год — начальник 2-го Отдела НКГБ НСО. С 1946 по 1950 год — зам. начальника 5-го Отдела УМГБ НСО. С 1950 по 1951 год — зам. начальника 7-го Отдела УМГБ НСО. С 1951 по 1953 год — начальник инспекции УМГБ НСО.  В 1952 году закончил вечерний университет марксизма-ленинизма. С 1953 по 1954 год учился в Новосибирском филиале Высшей партийной школы при ЦК КПСС. С 1953 по ноябрь 1954 года — начальник 7-го Отдела УМВД НСО (УКГБ НСО) (7 марта 1953 года было принято решение об объединении Министерства внутренних дел (МВД) СССР и МГБ СССР в единое МВД СССР. прим. автора). В ноябре 1954 года Новосибирским Бюро Обкома КПСС постановило снять с должности начальника 7-го Отдела УКГБ и объявить строгий выговор с занесением в учетную карточку за допущенные в 1937-1938 гг грубейшие нарушения социалистической законности, и предложить начальнику областного Управления КГБ КАЦУПАЛО уволить МАЛЫШЕВА из органов госбезопасности. В 1955 году уволен из КГБ и переведен в УМВД на должность начальника отделения ОБХСС Новосибирского ОУМ. 26 августа 1955 года и 19 июля 1956 года дал признательные показания следователям Военной прокуратуры о своем участии в фальсификации конкретных дел, а также о методах следствия в целом в 3-м Отделе УНКВД НСО и преступлениях его непосредственных начальников ИВАНОВА и ЭДЕНБЕРГА.  10 августа 1956 года по ходатайству  парткома Управления МВД, Центрального РК КПСС, Новосибирского Горкома КПСС областным комитетом КПСС строгий выговор с МАЛЫШЕВА был снят. 

МАЛЫШЕВ награжден 4-мя медалями СССР.

Проживал : г.Новосибирск ул. Серебренниковская 20, 4 подъезд, кв.59а

 

 

 

Штамп Военной прокуратуры СибВО 27.08.1956 г.

 

 СЕКРЕТНО Экз №1

ПЕРВОМУ   СЕКРЕТАРЮ НОВОСИБИРСКОГО                                                                            ОБКОМА КПСС.

 тов. ДЕРЮГИНУ Б.И

В результате проверки и пересмотра уголовных дел на лиц, обвиненных в 1937-1938 гг в государственных преступлениях и осужденных за это. Установлено, что бывший работник 3-го Отдела УНКВД по Новосибирской области, в настоящее время — начальник отделения отдела борьбы с хищениями Новосибирского Областного Управления милиции МАЛЫШЕВ Николай Евгеньевич принимал активное участие в фальсификации следственных дел, в нарушении норм уголовно-процессуального Кодекса и применении мер физического и морального воздействия к подследственным.

Только по проверенным и рассмотренным соответствующими судебными инстанциями 12 делам, по которым арестовано 388 человек, из них расстреляно 324  чел. лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал обвинительные материалы на 120 человек.

Например по делу ПЕЛЛО К.Д привлечено 43 чел. , из них расстреляно — 36 чел., лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал материал на 4 чел;

— По делу РЕНЦ, привлечено 85 чел., из них расстреляно 70 чел., лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал материал на 38 человек.

— По делу САНДЕР привлечено 61 чел., из них расстреляно 60 чел., лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал материал на 7 человек.

— По делу ШМЕЛЬЦЕР привлечено 44 чел., из них расстреляно 43 чел., лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал материал на 9 человек.

— По делу КОЛЬДАРАС привлечено 26 чел., из них расстреляно 13 чел., лично МАЛЫШЕВ сфальсифицировал документы на арест всех 26 человек и протоколы допросов на 4 чел., и т.д. (так называемое «цыганское дело» когда арестованный милицией табор цыган был передан в ГБ в 3-й Отдел УНКВД НСО, который сфабриковал им дело по 58-й статье. Прим автора)

МАЛЫШЕВ будучи допрошенным 26 августа 1955 года и 19 июля 1956 года признал свое участие в фальсификации конкретных дел и подтвердил преступные методы ведения следствия аппаратом 3-го Отдела УНКВД по Новосибирской области. Непосредственные в то время начальники МАЛЫШЕВА, ЭДЕНБЕРГ и ИВАНОВ арестованы и привлекаются к уголовной ответственности.

Об изложенном докладываю на предмет рассмотрения вопроса о привлечении МАЛЫШЕВА Николая Евгеньевича к партийной ответственности. ( !!! и это после выявленных 120 человек невиновных и уничтоженных на основании «липовых «документов созданных МАЛЫШЕВЫМ!)

ПРИЛОЖЕНИЕ: Копии протоколов допросов МАЛЫШЕВА на 9-ти листах.

ВРИО ВОЕННОГО ПРОКУРОРА СИБВО ПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ (Подпись) ЧЕМЕРОВ.

 

                      ПРОТОКОЛ                

       допроса свидетеля 

1955 года августа месяца 26 дня                                               город Новосибирск

Помощник военного прокурора Западно-Сибирского военного округа подполковник юстиции ЧУРЛЯЕВ допрашивал нижепоименнованного в качестве свидетеля с соблюдением ст.ст. 162-168 УПК.

МАЛЫШЕВА Николая Евгеньевича, 1916 года рождения.

ВОПРОС : Скажите Вы работали в УНКВД Новосибирской области, если то когда и в какой должности?

ОТВЕТ :  В феврале 1937 года я был принят на службу в органы УНКВД Новосибирской области и направлен в межкраевую школу УНКВД Новосибирской области, находившуюся в гор.Новосибирске. В школе я проучился до осени 1937 года, а затем для прохождения оперативно-чекистской практики, был направлен в Каменский оперсектор Западно-Сибирского края, но в конце 1937 г. для дальнейшего прохождения практики был переведен в УНКВД Новосибирской области, где был назначен временно-исполняющим обязанности оперуполномоченного третьего отдела, первоначально первого отделения, начальником которого был ПАРФЕНОВ, а его заместителем МАЛОЗОВСКИЙ,

а затем был переведен на эту же должность в четвертое отделение («прибалтийское». прим.автора), где обязанности начальника отделения исполнял ЭДЕНБЕРГ,

в этом, т.е 4 отделении пробыл до начала 1939 года. С 1939 года по 1941 год я работал в разных отделениях, но все в том же третьем отделе, где начальником был ИВАНОВ Федор Николаевич.

С 1941 по 1942 г. работал следователем следственной части УНКВД, а затем был со следственной работы переведен на оперативную работу на должность старшего оперуполномоченного, там же был заместителем начальника отделения, а затем и начальником отделения оперативного отдела, в оперативном отделе был до 1946 г. В 1946 г. был назначен заместителем начальника 5 го отдела, а затем 7-го отдела и в этой должности доработал до января 1955 года. С января 1955 года работаю в Управлении милиции в должности начальника отделения отдела борьбы с хищениями — «ОБХСС».

ВОПРОС : Расскажите, что Вам известно о фактах грубейшего нарушения социалистической законности со стороны сотрудников УНКВД Новосибирской области при арестах советских граждан и при расследовании этих дел?

ОТВЕТ : Когда я пришел на службу в 3 отдел УНКВД Новосибирской области, а это было в ноябре 1937 года, в то время производился массовый арест советских граждан, причем арест производился не персонально и не на основании каких либо следственных или оперативных материалов, дающих основания полагать, что то или другое лицо подлежащее аресту совершило какое то преступление, а на основании общих списков (!!!!), составляемых начальниками отделений и подписываемых начальником отдела ИВАНОВЫМ и утверждаемые начальником Управления. По этим спискам получалась санкция на арест у прокурора области. После чего на основании списка выписывались ордера и арестовывались лица, включенные в список. В тот период третий отдел производил массовые аресты, так называемые «линейные», суть которых заключалась в том, что каждое отделение отдела занималось арестами определенной национальности: так первое отделение где были ПАРФЕНОВ и МАЛОЗОВСКИЙ — занимались немцами и лицами , связанными с немецким консульством, существовавшим в г.Новосибирске и лиц, которые по каким то обстоятельствам были когда либо в Германии.

Второе отделение, где начальником был БЕЙМАН (осужден), это отделение занималось арестами китайцев,корейцев и лиц прибывших из Харбина, т.е восточными народностями и лиц, связанных с ними.

Третье отделение — начальник ШЕСТОВИЦКИЙ, занималось в отношении поляков и лиц, связанных с ними, т.е «ПОВ». Четвертое отделение — исполняющий обязанности начальника отделения был ЭДЕНБЕРГ, это отделение занималось в отношении лиц прибалтийских стран : латышей, литовцев и эстонцев.

Пятое отделение какими лицами занималось я не помню сейчас и кто там был начальником я забыл.

Шестое отделение, начальником был КОННОВ, занималось в отношении кулаков, бывших офицеров царской и белой армий, а также вело следствие в отношении участников «РОВС».

Первое время, т.е с ноября 1937 года по февраль 1938 года я работал в первом отделении у ПАРФЕНОВА, а затем был переведен во второе, точнее в четвертое отделение к ЭДЕНБЕРГУ, где работал с февраля по декабрь 1938 года.

За время работы в отделении ЭДЕНБЕРГ, последний несколько раз с другими оперативными работниками : ГРИГОРЬЕВЫМ, НЕПОМНЯЩИМ и ТРУБИЦКИМ и другими посылал по адресным столам гор. Новосибирска для выявления лиц тех национальностей, которыми занималось это отделение, т.е латышей, литовцев и эстонцев.

Выявленных таким образом лиц записывали в списки с указанием фамилии, имя и отчества, год рождения, место работы и адрес и эти списки сдавали ЭДЕНБЕРГУ, что с этими списками делал впоследствии ЭДЕНБЕРГ я не знаю.

ВОПРОС : Для какой цели собирали сведения по адресным столам в отношении литовцев, латышей и эстонцев?

ОТВЕТ : Как я помню ЭДЕНБЕРГ говорил тогда, что наше отделение занимается этими лицами, поэтому мы должны знать, сколько таких лиц и что они представляют собой.

ВОПРОС : 8 мая 1941 года Вы в собственноручных показаниях по этому вопросу указывали, что все установленные лица латышской, литовской и эстонской национальностей включались в списки для ареста, а затем эти лица арестовывались. Скажите, эти Ваши показания соответствуют действительности — зачитывает л.д. 183 том 1 дела №1591 по обвинению ИВАНОВА Ф.Н. Если соответствует действительности, то чем объяснить, что Вы сейчас даете другие показания чем раньше были?

ОТВЕТ : Зачитанные мною собственноручные показания от 8 мая 1941 года соответствуют действительности и я их подтверждаю, но одновременно хочу уточнить, что списки лиц, выявленных нами в адресных столах мы сдавали ЭДЕНБЕРГУ и часть этих лиц арестовывалась через определенное какое то время. Проводилась ли проверка в отношении этих лиц и какими располагали компрометирующими данными я не знаю. На основании этих данных ЭДЕНБЕРГ указывал в списках на арест в графе — «компрометирующие материалы» — «перебежчик» , «жил за границей» или «антисоветски настроен», мне также неизвестно.(все проживающие на территории Новосибирской области в 1937 году прибалты  в возрасте более 20 лет , автоматически попадали под графу «жил (а) за границей» потому что все они родились еще при царе на территории  прибалтийских стран: Латвии, Литвы и Эстонии, которые тогда были губерниями Российской империи прим.автора)

ВОПРОС : Продолжайте свои показания о фактах нарушения социалистической законности.

ОТВЕТ : Как я указал выше, что в то время происходил массовый арест советских граждан, лично я в ночь на основании ордеров иногда по 2-3 человека арестовывал. К проведению этих массовых арестов тогда также привлекались отдельные подразделения НКВД и весь личный состав УНКВД. Расследование этих дел велось в упрощенным способом, все следствие сводилось к получению от арестованного признательных показаний о его принадлежности к контр-революционной организации. Сбор каких либо объективных материалов с целью проверки признательных показаний, тогда не проводился, т.к руководство управлением и отделом требовали как можно больше оканчивать дела в кратчайшие сроки.

Арестованные лица нашим отделением, ЭДЕНБЕРГОМ разбивались на несколько человек между следователями и он давал нам установку, что  арестованные лица все являются участниками какой-либо контрреволюционной организации, среди даваемых нам для следствия лиц называл кого-либо из арестованных, как руководителя контр-революционной группы или вербовки их, кроме того давал иногда отдельные протоколы допроса участников какой либо контрреволюционной организации и в соответствии с указаниями ЭДЕНБЕРГА и протоколов допроса данные им мы следователи обязаны были добиться признательных показаний от арестованных лиц, как участников контрреволюционной группы.

Если арестованные не давали нужных нам признательных показаний, то таких лиц подвергали мерам физического воздействия, применялись «выстойки», т.е. арестованные ставились на ноги в кабинетах следователей и стояли на ногах до тех пор пока не дадут нужных  признательных показаний. Как долго стояли арестованные на этих выстойках сказать сейчас не могу. Этот метод физического воздействия на арестованных тогда в отделе и управлении широко применялся и лично я так же применял «выстойки» к арестованным, которые не хотели дать признательных показаний о своей контрреволюционной деятельности.

Кроме того также широко применялся так называемый «конвеер», т.е. беспрерывный допрос арестованного. Арестованный при «конвеерном» допросе находился в кабинете у следователя по несколько дней. В первое время в моей работы мне лично приходилось подменять следователей, когда они уходили на отдых, я оставался с арестованными на ночь в кабинете, с задачей не разрешать арестованному отдыхать больше того времени, как установил это следователь. (О конвейерных допросах в Новосибирском УНКВД читайте здесь. прим.автора)  Помню при таком «конвеерном» допросе я подменял несколько раз старшего оперуполномоченного ДЕЕВА, когда он вел следствие по делу как будто ВЕЛИДЕРСКОГО, имя отчества не знаю.

От других сотрудников я слышал, что в то время арестованных, не желающих давать признательные показания о принадлежности к контрреволюционной организации, некоторые сотрудники подвергали избиениям, сам же лично я этого не видел и в своей практике работы не применял.

Следует также отметить, что в то время по многим делам протоколы допроса писали в отсутствие самих  арестованных, но такие протоколы, как правило были обобщающими и в отношении какого либо руководителя группы или организации. Такие протоколы лично я переписывал по поручению КОННОВА и ПАРФЕНОВА, как правило такие протоколы были написаны и откорректированы ими же, а мне они поручали переписать такие протоколы на чистовик. Помню, что эти протоколы были на 20-30 страниц. Переписанные протоколы я сдавал КОННОВУ и ПАРФЕНОВУ, как они отбирали подписи у арестованных я не знаю, но эти протоколы я писал с признательными показаниями арестованных к контрреволюционной организации и их практической деятельности.

Такие протоколы «обобщающие», как мне известно управлением направлялись в Москву. По каким делам писал я такие протоколы и сколько я сейчас не помню. На этих обобщающих протоколах я своей подписи не учинял, потому, что автором был не я, а кто то другой, т.е. из руководящих работников.

Кроме того, в то время в камерах тюрьмы арестованные подвергались «обработкам» со стороны камерной агентуры, вследствие чего большая часть арестованных, вызванная на допрос давала признательные показания о своей причастности к контрреволюционной организации без каких либо физических принуждений.

Следует обратить внимание, что в то время дела, которые мы расследовали в отношении арестованных лиц их никто не читал, т.к. эти дела подлежали рассмотрению на тройке, но в действительности дела на тройке не рассматривались, а рассматривались на тройке только повестки, которые составлялись начальниками отделений и отделов и докладывались на тройке сотрудником секретариата УНКВД ИЛЬИНЫМ, ныне начальник следственного отдела УКГБ Омской области. Это я утверждаю потому, что сам лично проводил следствие и дела из отделения уходили к руководству управления только для подписания обвинительного заключения и кроме того я неоднократно лично наблюдал, как ИЛЬИН ходил на доклад «Тройки» только с одними повестками, дел же он не имел.

Вышеприведенные мною факты нарушений социалистической законности создавали условия для необоснованного привлечения к ответственности ни в чем неповинных людей.

Пользуясь такой порочной системой работы органов НКВД, некоторые сотрудники третьего отдела в то время чинили полный произвол в отношении советских граждан, заведомо садили ни в чем неповинных людей в тюрьмы и оформляли на них материалы, как на участников контрреволюционных организаций, так например ЭДЕНБЕРГОМ была заключена в тюрьму гражданка МАЦУР, имени ее не помню, в отношении которой не проводя следствия, написал на нее альбомную справку, как на участницу националистической группы и направил на рассмотрение Особого Совещания НКВД СССР.На основании этой справки МАЦУР была осуждена к 10 годам лишения свободы. Когда первый спецотдел стал оформлять для этапа и он потребовал от 3 го отдела дело на МАЦУР , то только тогда выяснилось , что на МАЦУР никакого дела не было и она никакой участницей контрреволюционной организации не была, а являлась секретной сотрудницей органов УНКВД и ЭДЕНБЕРГОМ она использовалась, как камерный агент. Помню, что в Москву посылалась телеграмма о неправильном осуждении МАЦУР и я впоследствии выносил постановление об освобождении ее из тюрьмы, как неправильно заключенную под стражу ЭДЕНБЕРГОМ.(ЭДЕНБЕРГ пользуясь служебным положением сожительствовал с артисткой И.К МАЦУР прямо в тюрьме, где она была внутрикамерным агентом. Когда МАЦУР забеременела, ЭДЕНБЕРГ решил от нее избавиться составив на нее альбомную справку. Иоланту МАЦУР освободили так как на нее не оказалось следственного дела. прим. автора) 

Нарушения социалистической законности были со стороны и других сотрудников, но сейчас я их вспомнить не могу.

Протокол с моих слов записан правильно, мною прочитан.

     МАЛЫШЕВ.

Допросил : Пом. ВОЕННОГО ПРОКУРОРА ЗАПСИВО

ПОДПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ ЧУРЛЯЕВ (Подпись)

Копия верна : ПОМ. ВОЕННОГО ПРОКУРОРА СИБВО

ПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ ПАНИН (Подпись)

 

 

 

 

 

 

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

19 июля 1956 года                                                                          г.Новосибирск.

Я, следователь следотдела УКГБ при СМ СССР по Новосибирской области лейтенант КОРЧЕМКИН, допросил в качестве свидетеля

МАЛЫШЕВА Николая Евгеньевича, 1916 года рождения

уроженца дер.Вощинская, Вожегодского района Воло-

годской области, русского, гражданина СССР, со сред-

ним образованием, члена КПСС с 1940 года, не суди-

мого, работающего с 1937 по настоящее время в

органах НКВД-НКГБ-МГБ-МВД, в настоящее время —

Начальника отделения ОУМ, проживающего в гор. Ново-

сибирске, по ул.Серебренниковской, 20, кв. 59а.

 

Допрос начат в 14.00, окончен 17.00.

Свидетель МАЛЫШЕВ об ответственности за отказ от дачи показаний

и за дачу заведомо ложных показаний по ст.ст.92 ч.1 и 95 УК РСФСР

предупрежден              (МАЛЫШЕВ)

ВОПРОС: Где и в качестве кого Вы работали в конце 1937 г.?

ОТВЕТ : В начале 1937 года я был зачислен в 2-х годичную МКШ НКВД в гор.Новосибирске. Будучи курсантом, осенью 1937 года я был направлен на работу в УНКВД по Новосибирской области, где на должности временно исполняющего обязанности оперуполномоченного стал работать в 3 отделе УГБ УНКВД по Новосибирской области.

ВОПРОС: Приходилось ли Вам принимать участие в расследовании дел в 1937-38 годах?

ОТВЕТ : Да, приходилось. Я работал в 1 отделении 3 отдела, которое занималось расследованием дел по немецкому шпионажу.

ВОПРОС: Вам предъявляются для ознакомления протоколы допроса осужденных в 1938 году ШЕВА Е.Е.,КИНЕЦ, ШМИДТА, ШТРЕЙБЕЛЯ, ШТОЛЬ, БРЕМА, ГЕРИНГА, НИКЕЛЯ, КОНДРАТА (дело №639801, листы дела 229-232, 234-236, 238-240, 261-270, 316-317, 338-345), Вами ли составлены эти протоколы?

ОТВЕТ : С протоколами допросов в деле №639801 на л.д. 229-232, 234-236, 238-240, 261-270, 316-317, 338-345, я ознакомился. Эти протоколы составлены лично мной.

ВОПРОС: На основании каких материалов составлены Вами эти протоколы? Соответствуют ли они действительности?

ОТВЕТ: Каких либо материалов, подтверждающих преступную деятельность допрошенных мною лиц, кроме материалов на их арест, у меня не было. Как и по всякому делу, расследуемому в то время, по этому делу руководством отделения были всем следователям, принимавшим участие в расследовании этого дела, розданы схемы связей и вербовок. Естественно, что указания по этому делу руководством отделения были даны и мне. Эти указания сводились к ориентировкам по связям и вербовкам, по целям и задачам «организации», по основным фактам «вредительской деятельности» членов организации. Я не помню лиц, допрошенных лично мною по этому делу, и всех обстоятельств, при которых происходил их допрос, но из материалов дела видно, что протоколы эти написаны мною по схеме и образцам протоколов допроса, а не со слов обвиняемых и действительности не соответствуют. 

ВОПРОС: Какими методами Вам удалось добиться от обвиняемых подписание ложных, несоответствующихдействительности протоколов допроса?

ОТВЕТ:  С самого начала моего прихода в 3 отдел УНКВД по Новосибирской области я столкнулся с применением недозволенных нормами УПК и социалистической законности методами ведения следствия. так широко применялись выстойки, конвейерные допросы, внутрикамерная обработка — все это употреблялось для того, чтобы добиться от обвиняемых «признательных» показаний, нужных следствию. Протоколы писались не со слов обвиняемых, а зачастую даже в их отсутствие, заранее. В основе этих выдуманных следователями протоколов лежали не показания обвиняемых, а ориентировки руководства отделения и отдела, т.е. схемы, из которых следовало вписывать в протоколы допросов обвиняемых как данные о вербовках, так и конкретной, практической их «контрреволюционной» деятельности. Работая в 3 отделе и выполняя указания руководства, добивался от обвиняемых ложных «признательных» показаний и я. Наравне с другими, я лично применял «общепринятые» в тот период незаконные методы ведения следствия: «выстойки», запугивания, «конвейерные допросы», писал протоколы допросов не со слов обвиняемых. Выше я уже говорил, что лиц, допрошенных мною по делу №639801, я не помню, а поэтому сказать, от кого из них персонально и какими методами конкретно, мною были получены «признательные» показания, я не могу.

ВОПРОС: Желаете ли чем либо дополнить свои показания?

ОТВЕТ : Дополнений по существу заданных мне вопросов не имею. Однако хочу пояснить следующее. Будучи совершенно молодым и неопытным работником в 1937-1938 годах и принимая участие в фальсификации ряда следственных дел, я совершенно искренне верил в установки руководства, добросовестно заблуждался в необходимости массовых репрессий, считая это требованиями времени, не имея никакого умысла.

Протокол мною прочитан , с моих слов записан правильно. (МАЛЫШЕВ)

ДОПРОСИЛ: СЛЕДОВАТЕЛЬ СПЕЦОТДЕЛА УКГБ ПРИ СМ СССР ПО НСО ЛЕЙТЕНАНТ (КОРЧЕМКИН)

КОПИЯ ВЕРНА: ПОМ. ВОЕННОГО ПРОКУРОРА СИБВО ПОДПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ (А.ПАНИН).

 

МАЛЫШЕВ не понес никакой ответственности, кроме партийной , как впрочем и многие многие другие сотрудники НКВД…… Им оставили звания, награды, льготные пенсии, их личные дела засекречены, их похоронили на кладбищах в лучших местах на воинских аллеях. А места захоронений их жертв до сих пор держатся в строжайшем секрете.